На реакторе были выложены вот такие арты, да ещё и с описанием. Остаётся надеяться, что их автор когда-нибудь дорисует всю колоду. Мне она безумно понравилась.
Особенно Повешенный.

0) Шут: Шеогарат
Неосторожность, беззаботность. Непоследовательность, ведущая к благоприятному исходу.
Лорда Шеогарата не заботит будущее — безумие не знает осторожности, потому что осторожность отсекает пути и к страданиям, и к радостям. Всегда идти вперед, не глядя под ноги – только так безумный может избежать здравого смысла, только так лорд Шеогарат может избежать превращения в Джиггалага, покровителя логики и здравого смысла.
Лучше попасть в неприятности, чем стать скучным.

читать дальше
1) Маг: Джулианос
Разум, интеллект. Просвещение. Сила воли. Знание, перед которым склонится весь мир.
Джулианос – покровитель ученых и учителей, он знает, из чего соткан Мундус, почему сияет Этериус, где пролегают самые темные дороги Обливиона. Он мог бы править миром, точно так же, как Акатош – но Джулианосу хватает возможности править знанием. Перебирая слова мудрости, как богач – монеты, он чувствует их величие, не свое собственное, но этого более чем достаточно.


2) Жрица: Азура
Мудрость и рассудительность. Тайные знания, темные искусства. Готовность наставлять на путь.
Во власти госпожи Азуры – рассветы и закаты: время, когда свет и тьма складываются воедино. Ей подвластны чародейские тайны и самые страшные проклятья. Тот, кто следует за ней, вступает в туманный полумрак, где может найти ответ к любой загадке, если только научится смотреть, а не просто видеть.


3) Императрица: Барензия
Красота. Плодородие, достаток. Любовь. Долгая жизнь.
Королева Барензия видела и знает так много, что и тысячи книг не хватило бы на описание ее жизни – долгой, тяжелой, блистательной, полной сложностей, интриг, обретений и страданий. Она улыбается всякому, кто смотрит ей в глаза, браслеты на ее запястьях звенят как ключи от дверей к сокровищнице – и как кинжалы. Барензия всегда отвечает любовью на любовь, душой и телом, но нет числа тем, кто был убит по ее приказу.


4) Император: Талос
Земная власть. Лидерство. Стабильность, защита. Справедливое правление.
Тайбер Септим – Талос, прежде бывший смертным Хьялти Раннебородым – господин всех земель от Скайрима до Хаммерфелла, от Чернотопья до Саммерсета, властитель, завоевавший их мощью своей воли и силой своего оружия, он омыл весь Тамриэль кровью своих врагов, чтобы собрать воедино Империю. Могущество можно доказать только силой.


5) Жрец: Аркей
Покой и мудрость. Понимание. Воодушевление. Поиски истины.
Аркей был смертным, но теперь он – один из Аэдра, тот, кому возносят молитвы. К нему обращаются скорбящие по умершим, и Аркей, незримый дух, нисходит в Мундус, дарует свое благословение и утешение. Вездесущий дух, Аркей видит каждую смерть: люди, меры, народ Хист – все они кричат, когда их кости ломаются, а кожа вздувается пузырями, прежде чем почернеть от ожога, но потом их души приходят к Аркею, и он принимает их.


6) Любовники: Молаг Бал, Вивек и Боэтия
Любовная пара или любовный треугольник. Связь духовная и физическая. Выбор.
Вивек чувствует бесчисленные прикосновения, обжигающе-горячие и холодные, будто лед. Наполовину Бог, наполовину – проклятый серокожий данмер, он мечется между мертвенной Хладной Гаванью и раскаленными песками бурь Вварденфелла. Вивек ощущает плотью и кожей жестокого Молаг Бала и Боэтию, господина-госпожи кимерского народа – они вместе проникают в его тело, едва не разрывая надвое, Вивек чуть не захлебывается в стонах, чувствуя их внутри себя.
А потом Боэтия берет его за руку, и уводит – к прокаленному солнцем песку.


7) Колесница: Охота Хирсина
Завоевание, победа. Месть. Охота. Азарт, готовность подчиняться эмоциям, а не рассудку.
Хирсин хлещет плетью по спинам своих служителей, подгоняет их. Дикая Охота не может ждать: нужно загнать добычу, освежевать ее еще живой – человека, эльфа, зверя, чудовище, не важно. Важен лишь миг триумфа, победы охотника – миг, когда поверженная жертва омывает его ноги своей горячей кровью.


8) Справедливость: Стендарр
Беспристрастность, неподкупность. Справедливость. Уравновешенность.
Стендарра зовут милосердным, но это слово он сам не назвал бы точным. Он – справедливость, вершащая суд над всеми, но не оправдывающая никого. Всякое дело, дурное или доброе, ведомо ему, и ни один повинный в преступлении не избежит гнева Стендарра.


9) Отшельник: Хермеус Мора
Знание и память. Прошлое. Смирение, аскеза. Отказ от земного ради духовного.
Хермеус Мора – тот, кому ведомы тайны, которых не достичь, следуя иными путями; он есть все спрятанное, познанное, но забытое, все загадки, которые тяжело разгадать, он – чудовище разума, для которого нет запретного. Тот, кто поклоняется ему, должен быть готов принести величайшую жертву – отдать свою душу вместе с жалостью, сердце – с любовью, вырвать его из груди и кинуть, скользкое, алое, к извивающимся щупальцам Хермеуса Мора.
Лишь для того, кто готов разрушить свою темницу из плоти, откроются врата Апокрифа.


10) Колесо Фортуны: Клавикус Вайл
Шанс. Удача, успех. Неожиданный поворот событий.
Клавикус Вайл – повелитель желаний и их исполнитель. Он может даровать все, что угодно – победу в бою (но кто знает, чем кончится следующий бой?), несметные богатства (но кто может пообещать, что они не прокляты?), любовь множества прекрасных дев и юношей (но кто бы мог подумать, что они все – кровожадные оборотни?).


11) Сила: Малакат
Сила духовная и физическая. Смелость, упорство. Борьба. Стойкость и решительность.
Малакат усмехается, глядя на других лордов Даэдра. Он родился из нечистот: теплых, смешанных с кровью фекалий, исторгнутых умирающим Тринимаком – Малакат, помнит их резкий запах, заливший его с головой, помнит вкус, земляной и мясной разом, как будто тлен древнего трупа смешался с агонией тела, в котором едва держится жизнь. Пусть другие Даэдра смотрят с презрением на поднявшегося из дерьма – в ответном взгляде Малаката они видят то же: поднявшийся до равенства с ними, он стоит выше, только знавший унижение может познать подлинную власть.


12) Повешенный: Лорхан
Самопожертвование. Плодотворные страдания. Отказ от собственной выгоды ради чего-то большего.
Смертные привыкли видеть в Аэдра воплощения добра, но в начале существования Мундуса все было иначе. Аэдра разорвали Лорхана на части, растерзали, как терзают добычу дикие звери. Чудовищная боль залила его свет, и Лорхан из воплощения величия стал самими отчаяньем, гневом, болью, страхом – но разве создание прекраснейшего из всех миров не стоило этого?


13) Смерть: Намира
Смерть, смертность. Болезни, боль, паразиты. Новая жизнь, зарождающаяся из тлена.
Намира – покровительница смерти, гниения и тех, кто ведет начало своей жизни из чужого гниения. В смерти всегда есть место не только страданию, но и наслаждению.
Намира проводит ногтями по своей коже, покрытой легкой испариной, дотрагивается до живота, раздутого от трупных газов, и разрывает его, легко, как кожуру переспелого фрукта. Она выпускает свои кишки, зачерпывает их обеими руками, и подносит к лицу, чтобы вдохнуть запах разложения, а потом – впивается в них зубами, чувствуя не только боль, но и лучший во всех мирах вкус. Вкус бессмертия.


14) Умеренность: Зенитар
Смирение, умеренность. Самоконтроль. Разумное ведение хозяйства.
Зенитар способен выковать все, что угодно: оружие, плуг, гвоздь — но сейчас он кует цепи и тюремные решетки, потому, что иногда свобода – это еще не все. Или: потому, что иногда свобода невозможна без тюрем или страданий.
У каждой монеты – две стороны.


15) Дьявол: Мехрун Дагон
Ненависть. Жестокость. Насилие, разрушение. Сверхъестественная сила.
Хаос – такая же часть порядка, как горечь – часть сладости.
Лорд Мехрун Дагон сидит на своем троне, окруженный скорбями и страданиями. Он сжимает тела смертных в своих ладонях, вслушиваясь в биение сердец, а потом – подносит одного из них ко рту, чтобы вгрызться зубами в мягкий живот, выкусить его, обнажая влажно поблескивающие внутренности, коснуться языком хрупких ребер. Смертный кричит, до тех пор, пока Мехрун Дагон не разгрызает его голову, чтобы добраться до губчатого мозга – затем он отбрасывает мертвое тело в огонь, точно капризный ребенок – надоевшую игрушку.



16) Башня: Нумидиум
Рок. Крах. Обман. Крушение надежд.
Нумидиум – механический бог, сотворенный двемерами, желавшими посмеяться над Аэдра и Даэдра.
Он величественен, могуч, его кулаки могут сокрушить любую плоть, как и любую стену – но, теперь, сам Нумидиум сокрушен. Его механическое тело разваливается на куски, он умирает, и в смерти своей чувствует боль, как если бы был живым.


17) Звезда: Ноктюрнал
Удача. Радужные перспективы. Успех в рискованных делах. Воровство.
Ноктюрнал зовут «госпожой удачей», она покровительствует тем, кто прячется в темноте, и чьи звонкие монеты еще недавно лежали в чужом кармане. Она – как светильник в ночи, видимый лишь тем, кто сам хочет скрыться.
Владычица сумрака и ночной темноты, Ноктюрнал спускает со своего плеча тень, позволяя вору уйти от чужих взглядов – даже если он крадет у нее самой.


18) Луна: Вермина
Скрытая опасность. Зыбкость окружающего мира. Оккультизм.
Госпожа Вермина соткана из кошмарных видений и снов, она проникает в разум всякого – и того, кто укрывается мягкими одеялами на роскошной кровати, и того, кто ежится от холода на жестком спальнике. Она посылает чудовищ терзать рассудок уснувшего, творит странные миры, рушащиеся под собственной тяжестью – в них земля становится плотью, истекающей голодной слюной, а живые существа превращаются в гниющие трупы. И если на то будет воля Вермины, сон не закончится никогда.


19) Солнце: Мара
Счастье. Милосердие. Новое начинание. Брак, рождение детей.
Мара – госпожа Аэдра, покровительствующая брачным узам и деторождению. Она терпелива и милосердна.
В мире множество сирот – каждый год тысячу мужчин и женщин уносят войны и болезни, а их дети остаются одни. Мара старается укрыть каждого сироту своим покровом, но даже ее могущества не хватает на всех, и оттого она горько плачет о всяком, кого не смогла обласкать своим благословением.


20) Суд: Акатош
Начало и конец. Вопрос и ответ. Смерть и вечная жизнь.
Акатош – могущественнейший из всех Аэдра, его золотые крылья покрывают весь Тамриэль. Народ Империи считает Акатоша добрым, любящим, напрасно приписывая Акатошу чувства, свойственные тварям, а не творцу. Он велик и великолепен, в его дыхании – жизнь Нирна, ток его крови несет тепло всему Мундусу, но Акатош не добр. Он спас Имперский Город, саму Империю и весь мир смертных – но не потому, что захотел того сам, а потому, что услышал молитву Мартина Септима, того, в чьих жилах текла кровь дракона. Он явился по зову к своему сыну, а не к творенью.


21) Мир: Магнус
Совершенство.
Когда-то Магнус был Аэдра, но теперь, он – лишь сияющая светом Этериуса дыра в черной тьме. Он мертв, но не потерян, как Лорхан. Магнус смотрит на Нирн и его луны из царства мертвых – а Нирн смотрит на него.
Все на своих местах.